Борис Наседкин
ПОЛЕТЫ
Однажды выяснилось, что я и Тигр земляки и даже с одного города. Эта новость дала повод ожидать повышения по службе.
Как-то раз он взял меня к себе в экипаж. Полет проходил в стратосфере уже больше часа.
При очередном замере ветра, я был сильно удивлен, бомбардировщик шел против течения огромной воздушной реки. Ее скорость достигала 500км/ч. Это привело к повышенному расходу топлива.
Я доложил летчику, что мы попали в струйное течение. Стрелка топливомера медленно ползла к аварийному остатку. Тигр, ругая меня за ветер, сел в каком-то аэропорту. Твердая земля, ветер и снег привели меня в хорошее настроение.
Проголодавшиеся, мы зашли в столовую аэровокзала. Согласно талонов, нам накрыли стол. Закуска, горячий плов, яблоки, шоколад, молоко и многое другое напомнили мне слова моего друга Юры «Пока так кормят в авиации, я от сюда никогда не уйду». Тигр со словами «Ну давай штурман» наклонился ко мне со стаканом молока.
Я молниеносно звонко чокнулся с ним своим молоком. Посетители недоуменно посмотрели на нас. Взглянув на меня, как на окончательно деградирующую личность, Тигр сказал: «Пейте штурман мое молоко, я его не пью».
Из всего великолепия стола я с трудом выловил в рассоле огромный зеленый помидор. С чувством победителя, я вонзил в него зубы. Струи брызг полетели во все стороны. Соседи насторожились. Я замер. Тигр, осмотрев зал, сделал вид, что все под контролем.
Пообедав, мы решили посмотреть город. Пройдя зал ожидания, мы вышли к автобусной остановке. Тут было ветрено, и снег лепил глаза. «Когда будет автобус?», спросил Тигр, так как мы были одни, я понял, что это вопрос ко мне и сильно пожалел, что не знал расписания автобусов.
Город нас встретил радушно, бросив к нашим ногам всю цивилизацию 20 века. Метро, трамваи, такси и люди, стремящиеся, куда то не опоздать. Особенно родным казался трамвай.
При его звонке все – летчики автоматически докладывают: «Дальний, шасси, закрылки выпущены», вызывая сочувствие у прохожих.
Мы не спеша, вышли на площадь театра оперетты. Дорогу нам преградила женщина с красочным лотком на груди. Оценив нас театральным взглядом, она сказала «Мальчики не желаете посмотреть «Летучую мышь?»
Тигр, на пути которого никто никогда не останавливался, остолбенел.
Пронзив женщину взглядом, он сказал «Мы сюда за тысячу километров не мышей прилетели смотреть».
Полеты чередовались со дня на ночь.
Красота авиации особенно подчеркивается ночью. Аэродром сияет как новогодняя елка. Огни всех цветов, прожектора, указатели, создают какой-то праздник, который сделать специально невозможно.
Самолеты, подсвеченные бортовыми огнями, выруливают на взлетную полосу. КЗС (красный заливающий свет) делает кабину уютной и очень удобной для работы. Зачитана карта докладов, все готово в взлету. Включается форсаж. Его треск заглушает весь грохот аэродрома. «530 взлетаю» - докладывает летчик и отпускает тормоза. Огромная сила вдавливает меня в кресло катапульты. Озаренный пламенем форсажа самолет уходит в небо. Пошли на уборку шасси. Звук, меняя тональность, переходит из хаотического в одну поющую ноту. Ночное небо принимает еще одну звездочку.
Экипажи расходились по самолетам. Им на встречу шли усталы, потные, но всегда веселые летчики и штурманы.
Самолеты стояли вдоль всей 3х километровой рулежки. Зачастую мы подъезжали на попутном самолете. Нагруженный топливом и бомбами бомбардировщик проседая медленно полз по рулежке. На крыле можно было проехать километр, другой. Это было большим нарушением, но соблазн побеждал. Однажды я увидел, как мой друг Володя Мамаев готовится к запуску. Я жестом попросил подбросить. Он, махнув рукой, дал добро.
В тяжелых ботинках, зашнурованный в высотный костюм в железной шапке я медленно шел по обочине. «Сейчас Володя подрулит, и я доеду до своего самолета», думал я.
Сзади медленно приближался бомбардировщик. Я сел на крыло. Самолет вел себя подозрительно. То резко притормаживал, то изменял звук двигателей. Я посмотрел на летчика. Он махал рукой, я тоже помахал Володе. Наконец самолет остановился. Я посмотрел на летчика и окаменел. Он снял маску и кулаком объяснил, куда мне нужно идти. Это был «Тигр». За ним рулил, умирая со смеху, Володя.